Прическа рококо как сделать. Анализ подготовки к выполнению разрабатываемых образов

5. Рококо (1715 - 1789 гг.)

Наступило время Людовика XV. Если проследить его жизнь и жизнь его внука Людовика XVI, а также жизнь их жен и метресс, мы увидим, что в это время парикмахерское ремесло достигло своего кульминационного пункта. Ведь жена Людовика XVI, Мария Антуанетта, незадолго до конца этого периода до того подняла значение прически в моде, что ей беспрекословно подчинялось все другое.

Ранний рококо (с 1717 приблизительно до 1750 г.).

Эпоху барокко сменила эпоха рококо. Этому художественному стилю вычурные и изящные формы придавали отпечаток грации и легкомыслия. Стиль рококо имел также большое влияние на дальнейшее развитие моды причесок. Высокие, перегруженные, неестественно выглядевшие прически "герцогини Фонтанж" уступили место маленьким изящным прическам. Типичной прической перехода от барокко к рококо была прическа графини Козел, возлюбленной саксонского курфюрста Августа II Сильного. Красивые легкие локоны обрамляли переднюю и боковые части головы, тогда как ее задняя часть была гладкой и только самый затылок обрамляли также локоны, причем справа и слева свешивались на плечи крупные висячие локоны.

Другой представительницей моды причесок этой эпохи была Мария Лещинская. В 1725 году она вышла замуж за французского короля Людовика XV и таким образом стала диктовать моду во Франции. Ее прическа имела большое сходство с вышеописанной. Изящные локоны обрамляли лицо, а украшением передней части головы служила жемчужная диадема, тогда как маленькая пряжка служила переходом от гладкой задней части головы к локонам на затылке. Висячие локоны по сторонам были также принадлежностью этой прически.

Между 1725 и 1740 гг. появилась в разных вариациях пудреная прическа. В противоположность прическе Лещинской, волосы стали пудрить, причем лобовую сторону прически зачесывали отчасти вверх. Завершались эти прически крупными трубчатыми локонами. Но нам знакомы также и прически, у которых волосы с затылка перекладывались через темя вперед, туго завязывались здесь и закреплялись. Поверх этого завивались впереди легкие роликовые локоны, создавая, таким образом, гармоничную линию прически (рис. 5, 6 и 7).

Маленькая пудреная прическа является по выбору и теперь предметом экзамена на мастера. При ее выработке она имеет то преимущество перед прической "принцессы Ламбаль" эпохи позднего рококо, что тут можно применять как собственные волосы клиентки, так и пряди искусственных волос. Лучше всего подходят для этой прически волосы длиной до плеч. Конечно, волосы должны быть соответственным образом подстрижены, причем правильное филирование (разрежение волос вырезыванием) концов волос является очень важным для закладки папильоток. Сначала вырабатываются кружевные украшения, в виде плиссированных складочек, затем прикрепляется пряжка или брошь с имитацией драгоценных камней и султанчиком посредине. Рисунок 8/а показывает распределение волос передней части головы от одного уха до другого. Рисунок 8/6 показывает выработку этой передней части волос. Здесь ясно видна форма обеих сторон передних локонов на лбу. Остальные волосы укладываются аккуратными завитушками. Волосам на затылке придается легкая волнистость, причем их концы папильотируются, обрамляя и тыльную часть головы завитушками.

Для того чтобы сделать типичные для этой прически роликовые локоны, мы захватываем две завитушки передней партии и расчесываем их.?

Рисунок 8/в показывает следующую за этим тупировку этой пряди. На рисунках 9 и 10 можно видеть положение рук при обчесывании пряди. При этом очень важно, чтобы это делалось снаружи аккуратно и гладко, без сглаживания их внутренней тупированной части. Средний палец левой руки и ручка щетки в правой руке придают пряди форму спиральной трубки. На рисунке 11 видно, как кончики пальцев правой руки охватывают локон для того, чтобы легким вытягиванием его назад при одновременном вращении вправо придать ему желаемую форму. Висячие локоны изготовляются большей частью из искусственных волос.

После папильотирования, т. е. завивки на папильотках, вырабатываются висячие локоны, для того чтобы затем распущенными они спадали вниз - (рис. 12 и 13).

Чтобы избежать неприятных "сюрпризов", искусственные части прически прикрепляются особенно тщательно.

При завивке задней части головы нужно стараться придерживаться малых форм и локоны делать не слишком по-модному. К сильно, но равномерно напудренной прическе прикрепляются затем украшения. Маркиза Помпадур, родившаяся в 1721 году, была любовницей короля Людовика XV. Будучи честолюбивой, она постоянно появлялась в?

новых прическах. При помощи ее парикмахера Даже это ей всегда удавалось, и за разнообразие создаваемых причесок оба они пользовались большим успехом. Эти прически очень подходили к тогдашнему понятию о жизни. Они выглядели изящно и привлекательно, так что еще и сегодня каждый восторгается видом этих причесок. Нам знакомы портреты маркизы Помпадур в шляпе с характерной пастушеской прической, а также и в не пудренных прическах с локонами, шиньонами и косами. В последние годы ее влияния ее парикмахер развил новый вид более высокой прически. Эта ее высокая, пудреная прическа с локонами на голове и по сторонам, которую она носила украшенной драгоценным жемчугом, перьями и лентами, показывает ясно переход к позднему рококо.

Поздний рококо

В 1764 году маркиза Помпадур умерла, а через шесть лет дочь королевы Марии Терезы, Мария Антуанетта, поселяется во дворце в качестве жены наследника трона. В 1774 году умирает Людовик XV, и на трон вступает его внук.

Все, что произошло в течение следующих 15 лет в области моды при режиме Марии Антуанетты, является единственным в истории мира. Парикмахерское ремесло достигло такого важного значения, что представители этого мастерства стали требовать, чтобы правительство приравняло их к художникам. Самые богатые и влиятельные дамы при дворе тратили огромные суммы денег, чтобы привлечь к себе на работу какого-нибудь известного парикмахера. Были основаны даже парикмахерские академии, в которых обучались специалисты этого ремесла. Но перейдем к прическам того времени. Начнем с задававших тон причесок королевы Марии Антуанетты.

До 1770 года она носила сравнительно низкие прически, а с 1770 до 1785 года - очень высокие прически, так что оба вида причесок можно считать характерными для

данного стиля (рис. 14).

Рис. 14. Прическа "Мария Антуанетта" 1780 г

Интересным является строение исторической прически "Мария Антуанетта". Для того, чтобы создать прическу такой высоты, применяется специальный внутренний остов, дающий прическе форму и устойчивость. Он состоит из проволочного сплетения, подогнанного к форме головы и прически. Высота прически разная, в среднем она составляет 20 сантиметров. Такой, сделанный по форме головы, остов покрывается хлопчатобумажным тюлем и затем обшивается крепом. При изготовлении конкурсных или выставочных работ эту часть еще оплетают волосами, для того чтобы придать остову вид естественной полноты. Сверху остов остается открытым, так как сюда врабатываются концы поднятых вверх прядей волос или закрепляется украшение из перьев. Теперь приступаем к распределению волос для прически. Ото лба отделяем полосу волос шириной в ладонь и делаем пробор от одного уха к другому. Позже эта передняя часть волос будет поднята вверх, тогда как остальная часть волос делится еще двумя поперечными проборами. На уровне темени сплетаем две косы, складываем их плоско и плотно закалываем их.

Волосы на затылке делятся еще на три поля, а именно: правое и левое - для стоячих локонов и среднее - для петли. Теперь кладем приготовленный остов на обе косы и прикрепляем его крупными шпильками. Угловатые выступы остова выравниваются искусно крепом. Закончив с основанием, берем в руку среднюю часть лобовой партии волос и аккуратно тупируем ее (см. рис. 205). Затем эта прядь поднимается вверх, причем особенное значение имеет зачесывание волос вверх не гребешком, а щеткой. Концы волос при этом закладываются в отверстие остова.

Таким же образом систематически поднимается вверх вся лобовая часть волос. Прежде чем приступить к завивке локонов из искусственных волос на затылке, мы создаем из накрученных на папильотки боковых прядей два больших спиральных локона. Теперь следует выработка петли из средней пряди волос на затылке между обоими локонами. Хорошо тупированная и сложенная большая плоская прядь кладется на щипцы для завивки, причем левая рука прикрепляет конец перегнутой вверх пряди (петлю) у связки. Затем задняя часть головы заполняется крупными локонами. Особенное внимание нужно уделить боковым локонам, которые должны лежать наклонно к лицу, а их концы должны быть настолько свободно распущены, чтобы они просвечивали. Когда прическа готова, волосы покрываются пудрой и прикрепляются украшения. Три страусовых пера, нити жемчуга, шелковые ленты и прочее должны быть со вкусом вработаны в прическу.

Описанная выше прическа является лишь одной из многих, созданных тогдашними парикмахерами. Каждое событие, будь оно политического или общественного характера или даже сенсация дня, являлось мотивом и находило свое отражение в прическах. Характерными прическами того времени были: "La belle Poule", "La Fregatte " (Фрегата рис. 15), "голубиное гнездо", "прическа зодиак" т. е. зверинный круг и прическа "Bandeau d"amour " (сети любви). Все преувеличивалось безмерно и находило отражение в прическаях, так, например: огороды, колыбели с младенцами, пароходы, башни; одним словом, изображали все и носили на голове как последний "крик моды".

В дальнейший период позднего рококо, когда интерес к высоким прическам остыл, стали развиваться прически, идущие в ширину. Известная прическа принцессы Ламбаль показывает нам одну из таких причесок (рис. 16 и 17). Это типичная форма несимметричных причесок. По выбору она может быть исполнена при экзамене на мастера, поэтому и на ней стоит остановиться подробнее. Прическа эта очень привлекательна, и исполнение ее требует хороших знаний специалиста. Поэтому-то ее и включили в число экзаменационных работ на мастера. Тут экзаменуемый может показать, действительно ли он освоил искусство обработки волос. Принцесса Ламбаль была женщина, с которой в то время писалось больше всего портретов. На основании сохранившихся картин можно установить, что она носила различные прически.

Поэтому и некоторые отступления должны быть признаны, как соответствующие тогдашнему стилю. При описании прически для экзаменационной работы мы займемся в основном строением этой прически. Для высокого несимметричного ее строения нам необходим также проволочный скелет. Он придает прическе форму и устойчивость и в ннжней своей части соответствует форме головы клиентки, плотно прилегая к ней. Верхняя часть остова, как мы уже говорили, несимметрична, и правая его сторона гораздо выше левой. Внешняя длина верхней его части равняется приблизительно 30 сантиметрам. Изготовив таким образом проволочный остов, мы обматываем его изоляционной лентой или лейкопластырем. Затем покрываем его хлопчатобумажным тюлем и, наконец, обшиваем его крепом. Остов можно также еще оплести волосяной тесьмой. Теперь остов готов, и мы можем приступить к работе над прической.

Чертежи 16/1 и 16/2 показывают систему распределения волос. Отделив переднюю часть волос ото лба шириною в ладонь, мы получаем прядь, необходимую для по-крытия передней части остова.

Теперь распределяем волосы на темени и затылке (рис. 16/2). Сплетенные у темени косички закалываются плоско приблизительно на высоте макушки головы. К ним будет прикреплен остов прически.

Оставшиеся справа и слева пряди волос мы используем позже при зачесывании лобовой партии волос вверх для покрытия остова справа и слева. Можно сплести и волосы среднего поля и заколоть плоско косы, для того чтобы позже прикрепить к ним искусственные локоны.

Если же мы для локонов хотим применить собственные волосы клиентки, то их следует намотать на папильотки, как это указано на чертеже 5 (при обработке волос на

затылке).

Рис. 16. Чертежи деталей прически "принцесса Ламбаль"

Распределение волос на затылке видно из чертежа 2. При этом имеются две возможности. При применении искусственных волос мы отделяем прядь волос для стоячих локонов и для петли, или же оставляем боковые стороны открытыми (как это видно из чертежа 5) и завиваем волосы на папильотках.

После того, как мы создали таким образом основание прически, мы сначала прикрепляем остов длинными шпильками и теперь только приступаем к созданию самой прически. Чертеж 3 показывает нам установленный на голове остов и подразделение передней партии волос. Мы тупируем сначала среднюю прядь, которую затем при помощи щетки, слегка смазанной маслом, поднимаем вверх на остов (рис. 16/4). При этом особое внимание нужно уделить работе щеткой: мы начинаем работу не всей плоскостью щетки сразу, а ее боковым кантом и при

дальнейшем равномерном сглаживании волос поворачиваем медленно и щетку. Левая рука при этом помогает, гладя слегка прядь за щеткой. Теперь поднимаем вверх большую прядь волос, а затем малую, которую нужно вработать искусно отчасти в противоположном направлении. После этого поднимаются и аккуратно зачесываются отделенные боковые пряди (у висков).

Из намотанных на папильотки волос на затылке с левой стороны распускается отделенная прядь в виде висячего локона, красиво спадающего на плечо. С правой стороны лицо обрамляют два роликовых (параллельно висящих) локона. Создание петли из средней пряди затылка более трудная вещь.

Рис. 17. Прическа "принцесса Ламбаль" 1785 г.

Важно при этом правильное тупирование пряди, причем внешняя и внутренняя стороны пряди, должны быть аккуратно обчесаны щеткой так, чтобы не повредить при этом тупирования. Эту прядь мы перекладываем через закрытые щипцы для завивки и получившуюся таким образом большую петлю подвязываем к подготовленной заранее связке. Теплыми щипцами мы выглаживаем внутреннюю часть петли, пока она не приляжет плоско. Теперь, наматывая пряди на папильотки, завиваем локоны средней партии затылка, или же вырабатываем искусственные локоны. Для того чтобы переход к локонам не был очень резким, можно эти места выложить крепом. Перед пудрением прически нужно подмешать к пудре немного синьки. Само пудрение должно быть равномерным. Если чертеж 6 показывает нам оформление затылка, то на рисунке 17 мы видим как линию прически, идущую вкось, так и расположение больших роликовых (параллельно лежащих) локонов и прикрепление венка с цветами. Характерны три больших косорасположенных трубчатых локона с их направленными вперед отверстиями, а также параллельно расположенный локон у большей стороны прически, который проходит сквозь венок с розами.

Типичен также висячий локон с левой стороны и два схожих с роликовыми локонами с правой стороны, а также ленточные украшения у темени.

Философию стиля Рококо определяли женщины. «Женщины царствовали», — сказал Пушкин о том времени, когда заря рококо только занималась. Рококо считает главным в жизни — праздник, утонченное наслаждение и любовь. Игра, «искусство казаться» в жизни достигло в этот век такого совершенства, что театр с его условностями на сцене — померк.

На протяжении всего XVIII в. чувственность и изысканность будут определять стиль женской аристократической одежды. В моде тонкая фигура, гибкая талия, мягкие округлые линии бедер, маленькая головка, небольшая высокая грудь, маленькие руки, тонкая шея, узкие плечи — женщина напоминала изящную фарфоровую статуэтку.

Все аристократки, будь то роскошная маркиза де Помпадур или добродетельная Мария-Терезия, с легкой руки герцогини Шрусбери, носили умерено пышные юбки на каркасе и маленькую, скромную, слегка припудренную причёску, украшенную букетиками или кружевной наколкой.

Маркиза де Помпадур

Австрийская императрица Мария-Терезия

Пышность юбки гармонировала с прической и была относительно невелика

Однако с появлением на истрической сцене Марии-Антуанетты панье (в России — фижмы) постепенно приобрели просто устрашающие размеры. К 1725-му году они достигали 7-ми и более футов диаметром, вследствии чего круглое панье заменяется двойными фижмами, когда две полукупольные формы (для каждого бедра отдельно) крепили тесьмой на талии.

Юбка с панье "с локтями"

Эта юбка с панье "гондола" (плоская спереди и сзади)

Однако ширина такой юбки создавала ее владелице массу неудобств.. в частности, было невозможно сесть в карету или пройти в дверь. Французские портные вскоре усовершенствовали и эту модель, предложив остроумную конструкцию, правда, довольно сложную: металлическое панье, отдельные части которого крепились на шарнирах и были подвижны. Управлялись они с помощью лент, выпущенных через небольшие разрезы на поверхность юбки.

По мере увеличения ширины юбки росла и высота дамских причесок. Все начиналось скромно…:-)

Однако уже в 70-е годы прически представляют собой целые сооружения высотой от 50 до 100 см, возведением которых по несколько часов занимаются искуссные парикмахеры-куафёры.

Настала эпоха парикмахерских безумств, ознаменованная появлением прически "Цветы королевы", украшенной хлебными колосьями и рогом изобилия.

Соперничая между собой, столичные куафёры измышляли не только невиданные до сих пор причёски, но и неслыханные для них названия: «Зодиак», «Бурные волны», «Охотник в кустах», «Бешеная собака», «Герцогиня», «Отшельник», «Капуста», «Мушкетёр», «Полисадник», «Улыбка ангела», «Расцветающая приятность», «Прелестная простота».

Творчество виртуоза парикмахера и шляпника Леонара Отьё по прозвищу Боляр — «Великолепный» и неуёмная фантазия королевы Марии-Антуанетты дали миру такие шедевры, как «Взрыв чувствительности», «Сладострастная», «Тайная страсть». В сравнении с бледной «неженкой» или скромной «бабочкой» предыдущего периода это были громадные, сложные по исполнению причёски, составлявшие единое целое с головным убором. В них находили отражение международные события, успехи в технике.

Головные уборы, конечно же, существовали самостоятельно. Целое направление в создании шляп, придумал знаменитый маэстро: «шляпы настроения», — так назывались причудливые сооружения, вписанные в не менее причудливые причёски изысканных дам. Они предназначались для выражения тайных мыслей и чувств особы, надевшей такую шляпку.

Удобство, изящество и красота были принесены в жертву Её Величеству Моде. Несмотря на очевидные неудобства таких причесок — дамы спали, положив голову на специальные подставки, на голову надевались специальные каркасы и эта опора оплеталась волосами, маскируя железные или деревянные прутья. На такие высокие причёски использовали десятки шиньонов, шпилек, помады и пудры — куафёры изобретали и воплощали в жизнь всё новые и новые виды «искусственности», стараясь угодить всем вкусам, пристрастиям, а также сообразуясь с политическими переменами. Число разнообразных причёсок постоянно увеличивалось. В книге «Похвала парикмахеров, направленная дамам» их было перечисленно 3774.

Стиль рококо зародился в Западной Европе несколько веков назад. Что же такого особенного в этом стиле и почему он до сих пор вызывает восхищение у многих представительниц слабого пола?

Прически в стиле рококо

Первая половина периода рококо отличалась аккуратными и достаточно скромными прическами. Но уже через некоторое время настает период невероятных и замысловатых причесок. Сначала волосы просто сильно взбивали и гладко расчесывали, придавая форму яйца. Далее через темя укладывали два плотных трубчатых локона от уха до уха. Сзади к прическе крепили шиньон. Вместо локоном использовали букли. Украшали прическу цветами, а локоны - жемчугом.

Стиль рококо своими невообразимыми прическами обязан придворному парикмахеру Леонарду Отьё по прозвищу Боляр. Прически в стиле рококо требовали огромного количества пудры, помады, шпилек и других приспособлений. Именно поэтому прическу не разбирали несколько дней или целую неделю. Дамы спали на специальных подголовниках, которые держали все это великолепие на голове.

Для создания образа использовались и отдельные головные уборы. Знаменитые "шляпы настроения " представляли собой причудливые сооружения, которые встраивались в прическу и имели определенное значение. Украшения в стиле рококо для укладки волос стали неотъемлемой частью образа. Создавались целые миниатюры, отображающие политические события, театральные моменты и многое другое. Позже прически стали украшать волны шифона, драгоценности, перья и цветы. Боляр умудрялся создавать украшения из всего, что под руку попадалось, и дамы были в полном восторге.

Одежда в стиле рококо

1. Платья в стиле рококо оставались пышными. Сначала юбки в стиле рококо стали немного меньше, но со временем снова выросли до еще больших размеров, при этом каркас стал овальной формы. Лиф платья постепенно вытянулся вниз немного ниже талии. Верхняя часть платья в стиле рококо стала напоминать треугольник, декольте при этом оставалось очень открытым. Характерным для образа женщины в стиле рококо становится четкая граница: верхняя часть - маленький лиф, а книзу он переходит в невероятно пышную и объемную юбку. Рукава платья к локтю заметно сужаются, их украшают каскадными кружевами и лентами.
2. Костюм стиля рококо сложно представить без множества лент. Кроме этого, часто в одежде использовали много живых или искусственных цветов. Именно в этот период цветы стали впервые использовать для украшения одежды и прически в стиле рококо. Из тканей популярными были сатин и атлас. Дело в том, что такие ткани позволяют создать множество складок и отлично гармонируют с матовым кружевом, что было отличительными особенностями стиля рококо.
3. Аксессуары в стиле рококо также имеют свои отличительные особенности. Очень много внимания уделялось нижнему белью. Так как декольте было откровенным, часть белья всегда была на виду. В это период женщины начинают носить чулки, как белого, так и более ярких оттенков. Нижнее белье изготавливают из шелка с использованием кружева и вышивки. Большое значение придавали муфтам, веерам и перчаткам. Именно эти детали образа были предназначены для подачи сигналов кавалерам.

Макияж в стиле рококо

Стиль рококо делал акцент на нежные, постельные тона. Использовали нежно-голубые, бледно-желтые, розовые и серые оттенки. Все дамы выглядели молодыми и юными девами не старше двадцати лет. Такой эффект достигался при помощи румян и пудры. Иногда использование косметики играло злую шутку. Случалось так, что слишком толстый слой макияжа настолько изменял лицо женщины, что ее не узнавал собственный муж. Лицо было действительно молодым на вид, но совершенно безжизненным и походим на маску. Не редко дамы увлекались и парфюмом. Очень популярными были запахи пачули, нероли, фиалкового корня и розовой воды.

«Петь и веселиться, не обращая внимания на мелочную суету черни » — пожалуй, это и в самом деле был девиз галантного века, золотого века, который мы сейчас называем «временем рококо».

На самом деле в первой половине XVIII века не было никакого стиля рококо. Название это появилось уже после смерти «галантного времени» и было рождено любителями классицизма, которым страшно хотелось отделить себя от вычурной избыточности недавней моды. Изначально этот термин относился лишь к маленькой части стиля, а именно к украшению фонтанов и модных тогда садовых гротов «диким» камнем и «рокайлями» — раковинами (настоящими, каменными, а чаще — гипсовыми). Конечно, без таких украшений сложно было представить приличную усадьбу, но, поверьте, не гипсовый декор был главным в это время — гедонистическое время, посвященное «Купидону и Венере». Главным (как и в любое время) было мировоззрение. А обозревать мир тогдашний образованный, сытый и обеспеченный европеец желал взглядом легким, небрежным и ни на чем неприятном не заостряющимся.

Новые божества

Как ни странно, рококо был закономерным порождением барокко — периода темпераментного и бурного, отдающего Марсу внимания не меньше, чем Венере. Но вот завершились самые кровопролитные войны, слегка утряслись религиозные разногласия, в «дикой России» бояре расстались с бородами и развесили по стенам картины с нимфами и наядами, — и место не только Марса, но и Юпитера на олимпийском троне занял пухлый крылатый ребенок с луком и стрелами.

Окружали этот трон женщины. Нет, конечно, большая часть тронов земных была по-прежнему занята мужчинами, но «феминизацию» века это не отменяло: литература, музыка, живопись, мода производили то, что хотел прекрасный пол.

Впрочем, что там эфемерная мода — даже такое солидное и долговечное искусство, как архитектура, стало предельно женственным.

Крупные величественные формы барочных зданий не исчезли полностью, но утратили свою мощь, покрывшись сотнями, тысячами декоративных элементов.

Архитектура рококо не заботилась о том, чтобы быть рациональной, целесообразной или уравновешенной, — она желала быть игривой и очаровательной. Прямые линии и углы, гладкость стен, строгая симметрия — все это ушло в прошлое, уступив место кругам, овалам и изгибам. Тонкие столбики перил превращались в раздутые балясины, капители становились все более пышными, карнизы и кровли украшались вазонами и скульптурами, любой, самый незначительный выступ подпирала если не кариатида, то пилястра. Фасад любого здания казался дышащим от самых неожиданных чередований выпуклостей и впадин, картушей и завитков причудливой формы, напоминающих то морские волны, то причудливо скрученные листья. Естественно, внутри все было еще пышнее, чем снаружи.

К счастью, время пощадило достаточно интерьеров в стиле рококо, чтобы мы могли их оценить. Потолки комнат обрамляли лепные орнаменты, центр их нередко заполнял живописный плафон, завитки с капителей колонн «перетекали» на потолок, стены были покрыты лепниной и росписями, затянуты узорчатым шелком или тисненой кожей, украшены множеством зеркал в золоченых рамах. Случались и более причудливые украшения.

К примеру, убедительнейшие имитации одним материалом другого или скульптура, встроенная или перетекающая в роспись настолько органично, что, лишь прикоснувшись, можно было понять, где заканчивается плоскость и начинается объем.

Эти золоченые, зеркальные комнаты населяла кукольная мебель — парчовые и атласные диваны и креслица на тонких золоченых ножках, резные столики и консоли, инкрустированные редким деревом, перламутром, бронзовыми пластинами. Кажется, что любой предмет интерьера помимо своего основного назначения имел второе, не менее важное, — услаждать глаз и восхищать.

Новый идеал

Женщины, жившие в этих домах, не были похожи на пышных красавиц Тициана и Рубенса. Строго говоря, они вообще были не слишком похожи на живых женщин — столько в их образе было искусственного. Утянутые корсетом «в рюмочку», напудренные до бумажной белизны, которую оттеняли атласные и бархатные «мушки», — они напоминали хрупкие фарфоровые статуэтки. Пожалуй, этот новый идеал был своеобразным ответом на последние годы Людовика XIV. За свое долгое правление Король Солнце сменил множество фавориток — от бывшей одной из первых юной и стыдливой мадмуазель де Лавальер (из-за которой Дюма уморил сына Атоса) до царившей в его жизни последние 30 лет сурово-высоконравственной госпожи Ментенон, при которой Версаль «стал так уныл, что даже кальвинисты завыли бы от тоски». После заката Короля Солнце единственный живой наследник — его правнук Людовик — был стишком мал, и власть временно принял племянник покойного короля — герцог Филипп Орлеанский.

«По свидетельству всех исторических записок, ничто не могло сравниться с вольным легкомыслием, безумством и роскошью французов того времени , — писал А.С. Пушкин в своем «Арапе Петра Великого». — Последние годы царствования Людовика XIV, ознаменованные строгой набожностию двора, важностию и приличием, не оставили никаких следов. Герцог Орлеанский, соединяя многие блестящие качества с пороками всякого рода, к несчастию, не имел и тени лицемерия. Оргии Пале-Рояля не были тайною для Парижа: пример был заразителен... Алчность к деньгам соединилась с жаждою наслаждений и рассеянности; имения исчезали: нравственность гибла; французы смеялись и рассчитывали, и государство распадалось под игривые припевы сатирических водевилей ».

В результате Регентства французский двор получил самую дурную репутацию в Европе — и вернул себе титул «законодателя мод». Приняв власть после смерти дяди, Людовик XV ничуть не улучшил репутацию двора — как и герцог Орлеанский, он жил, окруженный множеством любовниц, постоянных и сиюминутных, и подарил истории фразу «После нас хоть потоп»... Но — именно это весьма скверное для страны царствование и позволило расцвести волшебному стилю рококо.

Отчасти за это мы должны быть благодарны самой знаменитой из его фавориток — Жанне-Антуанетте Пуассон, более известной как маркиза де Помпадур. Ее ненавидел народ и любили люди искусства, она разоряла Францию и покровительствовала литераторам и художникам. А еще она была настоящим эталоном женщины рококо — миниатюрной, круглолицей, с покатыми плечами и тонкой талией.

Макияж в стиле рококо

В отличие от XVII века, ценившего в женщинах правильные черты, статность и пышные формы, галантный век любил незрелость «женщин-подростков», гладкие, изнеженные тела, никогда не знающие ни работы, ни прочих усилий, вечную юность — или хотя бы ее иллюзию. Идеальной красоты, кстати, при этом не требовалось — ведь любой незначительный недостаток внешности мог быть исправлен косметикой, прической или одеждой. И то, и другое, и третье было мощным оружием.

Декоративную косметику в то время применяли весьма щедро. Для достижения фарфорового цвета лица и мужчины, и женщины густо пудрились, щеки, виски и веки подкрашивали румянами, губы — помадой, глаза обводили контуром, чтобы подчеркнуть их выразительность, брови красили, волосы завивали, начесывали и пудрили до белизны. Сияние кожи оттеняли «мушками» — фальшивыми родинками, вырезанными из черного бархата или тафты. По легенде, придуманы они были в XVII веке герцогиней Ньюкастл, не отличавшейся хорошей кожей. Проникнув во Францию, мушки за несколько лет превратились из средства маскировки в молчаливые слова «галантного языка»: пара родинок, наклеенных над верхней губой и на левой груди, сообщали кавалеру, что путь от губ ведет к сердцу, мушка между виском и глазом говорила о страстности своей хозяйки, вырезанная в форме полумесяца обещала вечернее свидание. Впрочем, полумесяц, звездочка или сердечко были не самыми причудливыми формами — порой мушки вырезали в форме амурчиков, корабликов и карет.

За время «правления рококо» женские прически менялись самым неожиданным и причудливым образом. В начале XVIII века в моде были маленькие, скромно украшенные, из напудренных до белизны и слегка подвитых волос, но уже к 30-м годам они подросли вверх и украсились локонами, спадающими на плечи, и шиньоном сзади.

Супруга Людовика XVI Мария-Атуанетта, обладавшая роскошными волосами, стала настоящей кормилицей парикмахеров — ведь вслед за ней дамы придумывали все белее и более причудливые способы украсить свои головы. Объема собственных волос для этого не хватало, и парижский модный журнал давал женщинам такой совет: «Каждая дама, желающая привести свои волосы в соответствие с последними вкусами, должна приобрести эластичную подушечку, точно соответствующую размерам ее головы. Уложив, напудрив и напомадив как следует волосы, нужно подложить под них подушечку и поднять до нужной высоты...» И неудивительно — ведь прически поднимались вверх на полметра и выше, так что без каркасов и подложек было не обойтись. Украшали эти прически не только цветами, лентами и перьями, но целыми искусно сделанными куклами — к примеру, по поводу рождения сына герцогиней де Шартр знаменитый куафер и шляпный мастер Леонар Боляр придумал молодой матери прическу с кормилицей, держащей на руках младенца. Парикмахерское искусство отзывалось на любое событие столь чутко, что в 1774 году некий иностранец писал: «Ежедневные новости можно узнать, рассматривая головки женщин ».

Конечно, эта мода вызывала насмешки (в прессе того времени полно карикатур на красавиц с невероятными прическами) и возмущение у «дам старой закалки», но когда модниц интересовало мнение мам и бабушек? Специально для борьбы с ними все тот же Леонар Боляр придумал чепец с внутренней пружиной, позволявший барышне втрое увеличить свой головной убор, едва она скроется с глаз не одобряющих новую моду родственниц.

Конечно, искусство портных не успевало за парикмахерским делом, но мода на платья в галантном веке тоже менялась весьма часто.

Хотя кое-что оставалось неизменным — женщины, облаченные в платье «рококо», должны были выглядеть как очаровательные куклы. В моде этого времени нет поправок на взросление, одежда для девочек-подростков и дам, годящихся им в бабушки, шьется не только по сходному крою, но и из тех же тканей.

Атласные, шелковые, бархатные, парчовые, украшенные лентами, бантами, оборками, вышивкой — многослойные юбки этих платьев были пышны, как полностью распустившаяся перевернутая роза, и с каждым годом становились все пышнее. Ширину этих юбок обеспечивали надетые под них фижмы на китовом усе. Кстати, благодаря этой моде употребление китового уса возросло настолько, что в 1772 году генеральные штаты Нидерландов выделили 600 тысяч флоринов на развитие фрисландского общества китоловов. Понятно, что не во всякую дверь красавица могла войти, не разворачиваясь боком, но модельеры наконец-то включили инженерную мысль и изобрели складывающиеся фижмы.

Кстати, при всей пышности длинными эти платья вовсе не были, ведь тогда бы дамы не могли похвастаться своими крошечными ножками и изумительными туфельками. Рассматривая портреты XVIII века, вы, несомненно, замечали, насколько малы ножки красавиц того времени. Конечно, художники несколько льстили моделям — но не слишком. Дело в том, что крой тогдашних туфель с «французским» каблуком- рюмочкой действительно зрительно уменьшал ступню. Достигалось это за счет того, что каблук был сильно сдвинут к центру туфельки, оставляя пятку повисшей в воздухе.

Шили эти орудия добровольной пытки из кожи, замши, атласа, парчи и бархата. Каблуки обуви знатных дам (высотой «в четыре пальца») нередко обтягивали красной кожей. Украшением служили маленькие пряжки, порой осыпанные драгоценными камнями, банты, перья, розетки и искусственные цветы... Ходить в таких туфельках было неудобно и утомительно — но красиво. Впрочем, если вы соберете воедино все, что уже узнали о моде рококо, неудобство туфелек покажется наименьшей проблемой. А хрупкость его игрушечных героинь покажется обманчивой — ведь им хватало стойкости, чтобы во всем вышеперечисленном (включая туго зашнурованный корсет) танцевать, интриговать, очаровывать, писать книги и картины и вынашивать детей...

А потом галантный век завершился самым жестоким и печальным образом — революцией, которая перемолола своими жерновами очаровательных дам и их напудренных кавалеров, а заодно уж и родила новую эстетику — строгую, практичную, прямолинейную и скучноватую. Очаровательные позолоченные завитушки, фижмы и пудреные парики, фарфоровые пастухи и пастушки, гладкая живопись Ватто и легкие мазки Фрагонара — все это будет чуждо.

XVIII в. был веком расцвета женских причесок и париков. Никогда разнообразие моды и её «драматичность» не были показаны так очевидно, как в эпоху рококо. Между двумя крайностями – от высокой причёски к низкой и наоборот – постоянно колебалась мода. В первой половине XVIII столетия женские причёски во Франции продолжали оставаться громоздкими и тяжеловесными. В основном они повторяли силуэты причёски «а-ля Фонтанж» с небольшими изменениями. В скором времени высокая причёска в в 2 фута (62 см) начинает опускаться и получает название «Фонтанж-комод» - «удобная».

Жёны буржуа носили причёски поскромней: «а-ля Кульбит», «а-ля Мутон». В 1712 году «фонтанж» становится не модным и исчезает. Король Людовик XIV теряет былой интерес к моде и полностью подчиняется влиянию своей последней фаворитки мадам Ментенон, набожной и скромной женщины, носящей нелепую, приплюснутую причёску, получившей язвительное название «Смирение». Все придворные дамы вынуждены были причёсываться «а-ля Ментенон» .

С 1725 года (при дворе Людовика XV входят в моду маленькие, изящные причёски, которые сильно пудрили. Эти причёски называли «малыми пудренными». Они были почти одинаковы для мужчин и женщин. Волосы завивали в лёгкие завитки, наподобие раковины и укладывали вокруг головы широким венком, оставляя затылок гладким. У женщин в причёске присутствовали ещё два змеевидных локона, которые спускались на сильно декольтированную грудь. Такую графиня Коссель, фаворитка курфюстра саксонского Августа II, поэтому причёску называли её именем.

Мария Лещинская, полька по происхождению, уделяла много внимания своей внешности и гардеробу. 1725 году она вышла замуж за Людовика XV и много сделала для развития моды при королевском дворе. Причёску графини Коссель она усовершенствовала, украсила пером и брошью, и назвала её «Полонез» .

Придворные дамы и кавалеры «без возраста» были похожи на фарфоровых марионеток не только своими безмерно выбеленными лицами и волосами, платьями и камзолами из шёлка нежнейших оттенков, но и кукольной пластикой заученного придворного этикета, в котором совершить оплошность было также непоправимо, как разбить модный тонкий фарфор. Но рафинированное изящество маленьких белых головок царило не долго. В 1730-е годы XVIII века появился новый силуэт причёски, не слишком изящной «яйцевидной» формы. Волосы взбивались и гладко вычёсывались вверх надо лбом. Два плотных, трубчатых локона укладывали от уха до уха через темя, через самую высокую точку причёски. Сзади крепили шиньон, довольно плоский по форме. Иногда делали не локоны, а букли, укладывали их параллельно друг другу в том же направлении, а около уха завивали и спускали на плечо один или два локона. Причёску обязательно украшали цветами, локон – жемчугом.

Но к середине века причёски опять увеличились, как и юбки, растянутые на китовом усе. Жан де Лабрюйер , знаменитый французский моралист (был воспитателем герцога Бурбонского) раздражённо заметил: «Подобно тому, как рыбу надо мерять, не принимая в расчёт головы и хвоста, так и женщину надо разглядывать, не обращая внимания на причёску и башмаки». Появляется причёска «Тапе» - «Завивка» . Завитые волосы вбивались и укладывались высоко надо лбом в кок различных вариаций. Стали носить причёски типа «венец», «диадема». Торсад - (фр.- жгут) или косу, или длинные завитые пряди перевивали лентами и жемчугом и укладывали по форме этих головных уборов.

Вступление на престол Людовика XVI ознаменовалось двумя вещами: невиданным ростом государственного долга Франции и появлением новой причёски «Цветы королевы» , украшенной хлебными колосьями и рогом изобилия. Это было началом парикмахерских безумств. Очень скоро мода вытеснит прежние, более скромные причёски времён раннего рококо. Тон задаёт сама королева. В 60 – 70-е годы причёски представляют собой уже целые сооружения в полметра высотой, которые возводят искусные парикмахеры-куафёры. Работа длится по несколько часов. Парижский «Courrier des Dames» даёт модницам очередной совет: «Каждая дама, желающая привести свои волосы в соответствие с последними вкусами, должна приобрести эластичную подушечку, точно соответствующую размерам её головы. Уложив, напудрив и напомадив как следует волосы, нужно подложить под них подушечку и поднять до нужной высоты…». Соперничая между собой, столичные куафёры измышляли не только невиданные до сих пор причёски, но и неслыханные для них названия: «Зодиак», «Бурные волны», «Охотник в кустах», «Бешеная собака», «Герцогиня», «Отшельник», «Капуста», «Мушкетёр», «Полисадник», «Улыбка ангела», «Расцветающая приятность», «Прелестная простота» .

Очень характерное описание причесок знати есть в очерках Галины Серебряковой «Женщины французской революции»: «Диана Полиньяк и принцесса Ламбаль наперебой рассказывают Марии-Антуанетте пошленькие дворцовые сплетни, пока четыре парикмахера вот уже шестой час подряд трудятся над королевской прической. Триста второй локон на затылке упорно развивается, и парусная лодка, водруженная на взбитом коке, грозит свалиться. Королеве надоело прикрывать лицо бумажным щитком, и пудра, которой в изобилии были посыпаны ее волосы, белой массой облепила лицо. В углу будуара суетится мадам Роза Бертэн, портниха королевы, раскладывая с помощью десяти горничных на затканном цветами диване бальное платье из тончайшего китайского шелка и лионского бархата».

Боляр – виртуоз моды.

Блистательный Леонар Отьё по прозвищу Боляр - «Великолепный», был придворным парикмахером и шляпных дел мастером Её Величества Марии-Антуанетты. «…Виртуоз моды – утончённый, жеманный, манерный, одним словом, настоящий кутюрье, он полностью соответствовал тому типу, многочисленные образцы которого нам хорошо известны. Его современник – поэт, оставил хвалебные строки, посвящённые Боляру - Архимеду моды, волшебнику, который в своём роскошном магазине распоряжается вкусами клиента:

Боляр, cтолько шедевров, таких блестящих,
Которыми ты украсил своё Отечество,
Подтверждают твой огромный талант.
Ты держишь драгоценный жезл,
Что превратил Французскую империю
В империю счастья и феерии.

Боляр преподнёс королеве сделанную им самим благоухающую розу, сердцевина которой открывалась, являя взору миниатюрный протрет Её Величества. Это показалось очень обидным для Розы Бетрэн, которая стремилась к единовластию над своими высокопоставленными клиенками и, она надолго отказалась выполнять заказы принцессы де Ламбаль, виновницы знакомства Боляра с Марией-Антуанеттой.

Ближайшее окружение Марии-Антуанетты также были клиентками Боляра. Мадам де Матиньон, известная своими дерзкими выходками (даже в день казни она осталась верна себе: на эшафот она взошла нарумяненная и в шикарном платье), заключила с великим куафёром соглашение: двадцать четыре тысячи ливров и он каждый день сооружает ей новую причёску. Эти причёски были настолько высокими, что « дамы ехали в своих каретах, стоя на коленях или согнувшись до предела. Их лица будто вставлены в середину тела…», - так писали в 1775 году.

Причёски требовали много шпилек, помады, пудры, поэтому её старались сохранить как можно дольше, не разбирая несколько дней, а то и недель. Во время сна дамы пользовались специальными подголовниками, которые позволяли держать причёску на весу. Тот же знаменитый Леонар Боляр, был первым создателем причесок, составлявших единое целое с головным убором. Творчество виртуоза парикмахера и неуёмная фантазия королевы дали миру такие шедевры, как «Взрыв чувствительности», «Сладострастная», «Тайная страсть». В сравнении с бледной «неженкой» или скромной «бабочкой» предыдущего периода это были громадные, сложные по исполнению причёски, составлявшие единое целое с головным убором. В них находили отражение международные события, успехи в технике.

Головные уборы , конечно же, существовали самостоятельно. Целое направление в создании шляп, придумал знаменитый маэстро: «шляпы настроения» , - так назывались причудливые сооружения, вписанные в не менее причудливые причёски изысканных дам. Они предназначались для выражения тайных мыслей и чувств особы, надевшей такую шляпку. Вокруг головок легкомысленных дам вились бабочки – целая стая вестниц любви говорила о поисках или поощрении флирта с кавалером, саркофаги и траурные урны говорили о меланхолии из-за погибшей любви. Для герцогини де Шартр, которая в 1775 году родила сына (будущего Луи Филиппа) Леонар придумал причёску с восседающей роскошной кормилицей, державшей ребёнка на руках. Маленькие фигурки – безделушки стали необходимым средством для создания задуманного образа. Отныне у них появилась самостоятельная жизнь в неизменном процессе создания костюма. Они позволяли модисткам и куафёрам воплощать любые фантазии: политические события, сражения и победы, судебные процессы, театральные успехи, салонные сплетни – всё служило предлогом для создания новых украшений, отделки новых моделей головных уборов и причёсок.

Иностранный путешественник в 1774 писал:«Ежедневные новости можно узнать рассматривая головки женщин». На рисунке изображен один из шедевров парикмахерского таланта Леонара Боляра прическа «а-ля фрегат» высотой до 35 см, посвященная победе французского фрегата «Ля Бэль Пуль» в 1778 г. над англичанами. Однажды ему нанесла визит знатная англичанка: «Я – вдова адмирала,- заявила она, - и полагаюсь на Ваш вкус и воображение». Через два дня она получила «божественную шляпку», как написала в своих «Воспоминаниях» графиня Адемарская: смятый газ выполнял роль морских волн, по ним плыл корабль, созданный из кружев и драгоценностей, а на матче развевался траурный флаг.

Вообще, между 1770 и 1780 гг., с легкой руки королевы Марии-Антуанетты, обладавшей роскошной шевелюрой, женская прическа начала подниматься вверх - иногда на высоту до 70, а порой и до 100 см. Получалось, что иные прически были в несколько раз (порой в 8-мь) больше головы её хозяйки. Мэтр Леонар Боляр, придумал «чепчик для матушки», в который была вмонтирована специальная пружина. В компании почтенных матрон головку молодой модницы покрывал добропорядочный чепец, но едва франтиха покидала это строгое общество, она приводила в движение пружину и её головной убор увеличивал свою высоту втрое.
Франция стала законодателем моды и в области причесок. От названия сложной прически-куафюра парикмахеров стали называть куафёрами. В Париже была создана Академия парикмахерского искусства куафёром его королевского высочества Людовика XV мэтром Легро. Накладные волосы, шиньоны, подвязанные лентами, украшенные перьями и цветами буквально «громоздились» на головах женщин. Соперничая между собой, куафёры изобретали и воплощали в жизнь всё новые и новые виды «искусственности», стараясь угодить всем вкусам, пристрастиям, а также сообразуясь с политическими переменами. Число разнообразных причёсок постоянно увеличивалось. В книге «Похвала парикмахеров, направленная дамам» их было перечисленно 3774 и только революция смогла полностью уничтожить моду на парики.

Прически 1700-1780 г.г.

В 1780 году мэтр Боляр придумал для Марии-Антуанетты сложную причёску, украшенную волнами шифона, перьями и драгоценностями. Для того чтобы её выполнить потребовалось изготовить каркас. Эта опора оплеталась волосами, маскируя железные или деревянные прутья. На такие высокие причёски использовали десятки шиньонов. Их крепили последовательно, рядами. Сами каркасы, чтоб их не утяжелять, заполняли батистовыми платочками или совсем тонкой бумагой, но иногда, после визита парикмахера, дамы недосчитывались ночных сорочек – в минуту вдохновения мастер пускал в ход всё, что попадалось под руку. Рассказывают, что однажды Леонар Боляр причёсывал графиню Разумовскую, которая хотела блеснуть на балу новой причёской. Как назло, ничего не было под рукой: фрукты, ленты, драгоценности – всё это уже устарело. Окинув взглядом комнату, он увидел короткие, красного цвета, бархатные панталоны графа, мгновенно разрезал их ножницами и соорудил огромный пуф, которым и украсил причёску. Это невообразимое сооружение имело громадный успех. В другой раз он очередной амбициозной даме водрузил на голову голубиные крылья. Натюрморт из овощей и фруктов был самым заурядным вариантом, разве что в Англии он назывался «Фруктовая лавка», а во Франции- «Английский сад».
В последние годы XVIII века с изменением костюма несколько видоизменяется причёска. Она становится ниже - тип причёски «Принцесса Ламбаль» . Форма её асимметрична. Букли становятся не модны. Волосы завивают и расчёсывают. Украшения используют намного меньше, а в 80-е пудра совсем выходит из моды. Белые парики заменяют на золотистые, рыжие, каштановые. Румяна исчезают, зато появляются белила. Входит в моду небольшой парик, завитый крупными локонами, с плоским шиньоном на затылке - «Анфан» (фр.дитя) - так называется причёска, придуманная королевой Марией-Антуанетой. Высокие «куафёры» исчезли, все придворные дамы одели небольшие парички с игривыми локонами.

В конце правления Людовика XVI вошли в моду английские причёски, небольшие и низкие. С 1786 года начинают носить причёску «Щётка» , у которой сзади делали длинную петлю из волос или ленты.

Папильотки – Будущие бигуди.

Ни один поэт восхищённо воспел «ловушку для мужского сердца» - женские локоны:

Подчёркивая томность взгляда,
Где грудь и торжество слиты,
Два локона, как два снаряда
Для ловли сердца, носишь ты…

Но никто и никогда на думал и не говорил, насколько прозаическим методом эти локоны сооружаются – с помощью невзрачных бумажных пальоток , которые даже не изготавливались промышленным способом. Каждая дама перед сном, самостоятельно, накручивала бумажный рулончик на тесёмку и вот тебе – папильотка. Имелись в продаже папильоточные щипцы, на конце которых были вогнутые, как половинки орехов, углубления. Щипцы раскаляли, папильотку с накрученной на неё прядью, закладывали в эти углубления и прогревали. В будущем папильотки, поменяв название, превратятся в «бигуди».

Продавцы волос.

Торговля волосами росла всё больше и больше, и французская мода захватывает Европу: «со своими волосами» выходить в общество становится просто неприлично! Людовик XIV назначает при королевском дворе 40 ответственных по парикам, затем группу в 200 человек для всего Парижа. В конце XVIIIвека все – аристократы и буржуа – носят накладные волосы. Изготовители париков, горделиво называют себя «художниками по волосам». Они работают очень тщательно: ведь нужно отобрать подходящие волосы, обработать их, вычесать, трессировать и создать парик соответственно требованиям: по меркам, размеру и желаемой длины. На рынке волосы молодых крестьянок ценились выше, чем локоны горожанок, в то время как мужские волосы не были востребованы вообще. «Брильщики» и «стригуны» планомерно обходили французские деревни и монастыри, стремясь получить товар как можно более высокого качества из первых рук. Весьма популярны были волосы рыжего и светло-золотистого цветов из Шотландии. Золотистые волосы бретонцев ценились очень высоко. Со временем девушки перестали добровольно отдавать своё природное богатство. Однако «охотники за волосами» исхитрялись ловко срезать косы молодых девиц прямо в церкви или в публичном саду во время прогулки. В этом огромном водовороте Франция заняла очень выгодное положение: так экспорт «искусственных шевелюр» в 1865 году принёс ей более одного миллиона франков.

Между двумя крайностями.

Начинающаяся эпоха рококо питала склонность ко всему миниатюрному: маленькие ножки, изящные ручки, осиная талия, маленькая (в начале века) головна с маленькой причёской, кукольное личико с кукольным макияжем фарфоровой статуэтки. Всё что дожно иметь приятную округлость дополнялось при помощью толщинок, которые принято было называть «накладками». Взгляд должен быть томным, губки капризно надуты, ямочки и мушки – обязательный атрибут макияжа (писать отдельно о мушках не буду – очень много вариаций на эту тему в сети). Кокетливо-жеманная улыбка – основное оружие на балу. Начало XVIII – это поголовное увлечение румянами, которые обильно накладывают на уже покрытое белилами лицо. Причём не только щёки, но и около губ, виски и зону глаз украшали достаточно тёмными, коричневатого оттенка румянами. Эпоха правления Регента, который питал особую слабость к поздним возлияниям и обильным ужинам, недаром сделала основной украшающей краской – румяна . Придворные, которым присутствие на этих приёмах вменялось в обязанность, были утомлены до изнеможения. Белила , а особенно румяна скрывали следы усталости. Все, мужчины и женщины наносили толстым слоем румяна на лицо, уделяя особое внимание нижним векам. Считалось, что это придаёт особый огонь взгляду. И тем не менее любовь дам к пудре и румянам была вполне обоснованной, краски омолаживали лицо и заставляли сиять глаза, особенно при таинственном мерцании свечей. Поэтому модницы чувствовали себя юными и привлекательными, до старости танцевали на балах и маскарадах, кокетничали и предавались любовным страстям. Буржуа также начали румянить щёки, переняв моду у аристократов, но делали это не так ярко и наносили краску только на щёки.

К концу 50-х годов XVIII века начинают ощущаться перемены и увлечение искусственностью постепенно сходит на нет. Общество отказывается от чрезмерно ярких красок и склоняется больше к естественности.

Сильнейшее воздействие на высший свет оказывает Мария-Антуанетта, привезшая из Австрии традиционную любовь к гигиене тела. «…Каждый день она принимала ванну, в которую добавлялась смесь из очищенного сладкого миндаля, сосновых орехов, льняных семян, корня алтея и луковиц лилий. Вместо мочалки будущая королева использовала небольшой мешочек с отрубями. Безупречной гигиены требовала Мария Антуанетта и от своих придворных, поэтому вскоре ее окружение стали в шутку называть «парфюмерный двор». Новые стандарты гигиены, привезенные Марией-Антуанеттой из Австрии, поначалу вызвали непонимание и недоверие при дворе, но постепенно к ним привыкли и водные процедуры стали нормой…»

Она очень любила цветы и в конце жизни назвала их своей истинной страстью. Однажды королева попросила своего придворного парфюмера создать аромат, который вобрал бы в себя всю атмосферу обожаемого ею Маленького Трианона. Изучив стиль Марии Антуанетты, палитру Жана-Луи Фержена и Национальный архив Франции, Элизабет де Федо объявила, что знает формулу королевских духов. Результатом её и работы парфюмерной компании Quest International стал парфюм M.A. Sillage de la Reine – нежный букет из роз, ириса, жасмина, туберозы и цветков апельсина, выгодно оттененный нотами кедра и сандала и переходящий в «базу» из бамбукового мускуса и серой амбры.

Портретистка Виже-Лебрен, любимая художница королевы, увековечила исчезновение ярких румян с лица придворных дам. Теперь в моду входит великосветская бледность, но без помощи белил. Тело привыкает к принятию ванн, умеренность в еде становится нормой, что возвращает естественные краски лицу и абсолютно меняет его мимику; мечтательное выражение с искренней и лёгкой улыбкой на милом личике – вот эталон женской красоты, требования к которому ещё усилят провозглашения принципов всеобщего равенства.